О взыскании «жилищных алиментов»

В случае расторжения брака бремя обеспечения общего несовершеннолетнего ребенка жилым помещением несет, как правило, родитель, с которым определено место жительства ребенка, и он не всегда может обеспечить ребенка жильем без получения финансовой поддержки от второго родителя.

Федеральным законом от 6 февраля 2020 г. № 10-ФЗ в п. 1 ст. 86 Семейного кодекса РФ были внесены изменения, предусматривающие возможность взыскания так называемых «жилищных алиментов», однако в связи с отсутствием наработанной судебной практики по данной категории дел, значимость которых трудно переоценить, можно было лишь строить предположения по поводу того, как они будут применяться.

Если ранее – до принятия указанных поправок в СК РФ – дополнительные расходы на нужды ребенка могли взыскиваться лишь при наличии исключительных обстоятельств,

к которым относилась тяжелая болезнь или увечье ребенка, то теперь с лица, уплачивающего алименты, могут быть взысканы и расходы на улучшение жилищных условий или приобретение жилья несовершеннолетним детям, которые проживают и находятся на иждивении получателя алиментов.

Виды дополнительных расходов на улучшение жилищных условий ребенка, подлежащих взысканию с лица, уплачивающего алименты, законом не ограничены, поэтому по смыслу законодательства их разрешается взыскивать на следующие цели:

• приобретение нового жилья (квартиры, дома, комнаты);
• строительство жилья;
• погашение задолженности по ипотечному кредиту;
• внесение платы за аренду жилого помещения;
• ремонт квартиры или жилого дома и т.д.

Основным условием для удовлетворения таких исковых требований является отсутствие пригодного для проживания несовершеннолетних детей жилого помещения.

В случае удовлетворения иска о взыскании дополнительных расходов на приобретение жилья несовершеннолетним детям суды дополнительно определят для родителя (плательщика алиментов) сумму ежемесячной выплаты, которую он должен будет отчислять от его заработка наряду с алиментами, либо взыщут с него половину расходов, фактически понесенных вторым родителем, проживающим с несовершеннолетними детьми и самостоятельно несущим расходы на улучшение жилищных условий несовершеннолетних детей.

Размер дополнительных расходов и порядок дополнительных выплат ничем не ограничены и определяются судом самостоятельно. Величина дополнительных выплат определяется исходя из материального и семейного положения родителей несовершеннолетнего ребенка.

Так, если получающий алименты родитель, на иждивении которого находятся и проживают вместе с ним несовершеннолетние дети, докажет, что понес или понесет в будущем какие-либо из указанных расходов, суд обяжет другого родителя возместить этому родителю 50% понесенных расходов, приходящихся в долевом отношении на детей.

Рассмотрим пример. В связи с отсутствием в собственности пригодного для проживания детей жилого помещения мать двоих несовершеннолетних детей вынуждена проживать с ними в арендованной двухкомнатной квартире и самостоятельно нести бремя обеспечения детей пригодным для проживания жильем. В таком случае женщина вправе обратиться в суд с иском о взыскании с отца детей дополнительных расходов в сумме ежемесячной арендной платы. При этом суд удовлетворит исковое заявление частично, определив взыскание с отца детей в твердой денежной сумме в размере ⅓ общих расходов на аренду квартиры, поскольку там проживают трое человек, а на детей приходится ⅔ таких расходов, при этом расходы отца составят 50% от ⅔, – то есть ⅓ ежемесячной суммы арендной платы.

Аналогичным образом разрешается вопрос и в том случае, если жилое помещение приобретается в собственность родителя и детей, в том числе по ипотечному кредиту.

Подобное гражданское дело по исковому заявлению матери, на иждивении которой после развода остались двое несовершеннолетних детей, было рассмотрено 22 декабря 2020 г. Рамешковским районным судом Тверской области.

В обоснование требований истица указала, что после развода с ответчиком в связи с отсутствием пригодного для проживания с несовершеннолетними детьми жилого помещения была вынуждена в 2018 г. приобрести двухкомнатную квартиру в кредит, в том числе с привлечением средств материнского (семейного) капитала.

В суде истица просила взыскать с ответчика часть расходов на приобретение жилья, фактически понесенных ею на протяжении 2,5 лет с момента заключения кредитного договора по настоящее время, за вычетом средств материнского (семейного) капитала и долей, приходящихся на нее саму и ее ребенка от первого брака.

Ответчик, с которого ранее судом были взысканы алименты на содержание двух общих с истицей несовершеннолетних детей, в судебном заседании иск о взыскании дополнительных расходов на приобретение жилья несовершеннолетним детям в полном объеме не признал.

Кроме того, в ходе судебного разбирательства ответчик различными путями и способами пытался противодействовать установлению его реального имущественного положения, которое на самом деле являлось достаточным для его привлечения к несению дополнительных расходов на улучшение жилищных условий его несовершеннолетних детей.

Так, с целью создания искусственной видимости тяжелого материального положения ответчик прибег к классическому способу сокрытия доходов – прекратил статус индивидуального предпринимателя и трудоустроился в фактически принадлежащую ему компанию с заработной платой в размере минимального размера оплаты труда. Также в ходе рассмотрения гражданского дела ответчик подарил своим родственникам все принадлежащее ему имущество в виде нескольких объектов недвижимости коммерческого назначения, которые приносили и приносят стабильно высокий доход от их сдачи в аренду.

Однако суд не внял доводам отца о тяжелом имущественном положении, опровергнутым истицей в судебном заседании, в том числе посредством судебных запросов в банковские учреждения о движении денежных средств по банковским счетам ответчика, ответы на которые свидетельствовали о достаточно хорошем материальном положении плательщика алиментов.

В итоге требования о взыскании с ответчика дополнительных расходов на приобретение жилья несовершеннолетним детям были удовлетворены полностью – с ответчика за вычетом средств материнского (семейного) капитала, а также долей, приходящихся на истицу и ее ребенка от первого брака, была взыскана половина фактически затраченной в счет погашения кредитного договора суммы, в долевом отношении приходящейся на двоих несовершеннолетних детей ответчика.

Таким образом, преследуемая законодателем цель, заключающаяся в обеспечении защиты жилищных прав несовершеннолетних детей при разводе их родителей, была достигнута. Действующее правовое регулирование и сложившаяся судебная практика позволяют суду в каждом конкретном случае оценивать ситуацию с учетом всех обстоятельств дела и принимать решение, основанное на балансе интересов ребенка и родителя, выплачивающего алименты.

Судебная практика о взыскании алиментов

Настоящее информационно-тематическое собрание правовых позиций подготовлено Секретариатом Конституционного Суда Российской Федерации и не является исчерпывающим. Решения КС РФ, в которых содержатся правовые позиции, даны в хронологическом порядке.

по состоянию на декабрь 2019 года

«1. Материнство и детство, семья находятся под защитой государства.

2. Забота о детях, их воспитание — равное право и обязанность родителей.»

Постановление от 20 июля 2010 года N 17-П/2010

Применительно к регулированию семейных отношений, направленному, в частности, на обеспечение конституционной обязанности родителей заботиться о детях, требование об изъятии части экономической выгоды (дохода) от занятия предпринимательской деятельностью, имеющее целью, соответственно, обеспечение исполнения родителями в установленных законом случаях своих алиментных обязательств, само по себе не может рассматриваться как ограничение конституционных экономических прав, препятствующее их реализации на основе гарантированного Конституцией Российской Федерации (статья 19, часть 2) равенства прав и свобод человека и гражданина.

Ответственность за обеспечение надлежащих условий реализации ребенком права на достойный уровень жизни в силу статей 7 (часть 2) и 38 (часть 2) Конституции Российской Федерации обязывает родителей предпринять для этого все возможные усилия. Вместе с тем при определении размера подлежащих удержанию алиментов не могут не приниматься во внимание реальные доходы алиментно-обязанного лица — индивидуального предпринимателя, получаемые от занятия предпринимательской деятельностью, поскольку именно реальными доходами определяются материальные возможности такого лица по осуществлению принадлежащих ему прав и исполнению возложенных на него обязанностей, включая содержание самого себя и членов своей семьи.

Определение от 5 июля 2011 года N 953-О-О/2011

[. ] Российская Федерация как правовое и социальное государство обязана гарантировать адекватную защиту прав и законных интересов несовершеннолетних детей, для которых регулярное получение указанных платежей может стать одним из основных источников средств к существованию, что предполагает установление эффективных правовых механизмов, посредством которых — в соответствии с закрепленными Конституцией Российской Федерации и Конвенцией о правах ребенка принципами справедливости, равенства, соразмерности, а также стабильности, гарантированности и защиты прав и интересов нуждающихся в материальной поддержке граждан со стороны членов их семьи — обеспечивалось бы сохранение уровня жизнеобеспечения получателя алиментов — несовершеннолетнего ребенка, а также исключалось бы чрезмерное и неразумное обременение лиц, осуществляющих алиментные выплаты, взыскиваемые в твердой денежной сумме.

Определение от 17 января 2012 года N 122-О-О/2012

С учетом необходимости обеспечения баланса интересов обеих сторон алиментных отношений алименты подлежат удержанию из доходов, полученных их плательщиком только по тем заключенным в соответствии с гражданским законодательством договорам, заключая которые лицо реализует принадлежащие каждому право на свободное использование своих способностей и имущества для не запрещенной законом экономической деятельности, а также право на труд (статья 34, часть 1; статья 37, часть 1 Конституции Российской Федерации).

Определение от 5 апреля 2016 года N 704-О/2016

До установления отцовства отец, не состоящий в браке с матерью ребенка, как лицо, на которое возлагается обязанность по содержанию несовершеннолетнего ребенка, de jure отсутствует. Поскольку же требование о взыскании с такого лица алиментов вытекает из факта установления отцовства, причем вне зависимости от того, установлено оно добровольно или в судебном порядке, усилия матери, предпринимаемые с целью получения средств на содержание несовершеннолетнего ребенка, — до удовлетворения иска об установлении отцовства и взыскании алиментов, адресованного лицу, не имеющему родительских обязанностей, — сами по себе не дают оснований для взыскания с такого лица алиментов за прошедший период в пределах трехлетнего срока с момента обращения в суд за алиментами в соответствии с [. ] положениями пункта 2 статьи 107 Семейного кодекса Российской Федерации.

Определение от 6 июня 2016 года N 1417-О/2016

Пункт 2, абз. 6, 7:

Индексация [алиментов] [. ] является гарантией обеспечения прав ребенка. [. ]

[. ] в силу прямого указания [части 1 статьи 102 Федерального закона от 2 октября 2007 года N 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» и пункта 1 статьи 117 Семейного кодекса Российской Федерации] размер подлежащих уплате алиментных платежей, присужденных в твердой сумме, подлежит индексации с ростом величины прожиточного минимума или увеличением установленного законом минимального размера оплаты труда (до 30 ноября 2011 года) вне зависимости от специального указания на то в судебном решении [. ].

Постановление от 6 октября 2017 года N 23-П/2017

[. ] обоснованность размера заявленной к взысканию неустойки [за несвоевременную уплату алиментов] [. ] фактически [представляет собой] ее соразмерность задолженности алиментнообязанного лица, в том числе с учетом исключительных обстоятельств, затрагивающих права и законные интересы других членов семьи (включая оценку реальных доходов алиментнообязанного лица в период образования задолженности, поскольку именно реальными доходами определяются материальные возможности такого лица по осуществлению принадлежащих ему прав и исполнению возложенных на него обязанностей, среди которых содержание самого себя и других членов своей семьи, находящихся на его иждивении).

Постановление от 1 февраля 2019 года N 7-П/2019

Удержание алиментов с сумм, не являющихся реальным доходом плательщика алиментов, т.е. без учета заслуживающего внимания обстоятельства, относящегося к материальному положению стороны алиментного обязательства, означало бы отступление от вытекающего из статей 7 (часть 2), 17 (часть 3) и 38 (часть 2) Конституции Российской Федерации требования, конкретизированного в статье 7 Семейного кодекса Российской Федерации, согласно которому осуществление членами семьи своих прав и исполнение ими своих обязанностей не должны нарушать права, свободы и законные интересы других членов семьи и иных граждан.

Взыскание алиментов: в поисках справедливости

Самая, казалось бы, простая категория дел в семейных спорах – о взыскании алиментов, однако на практике эти споры нередко выливаются в уникальные кейсы, каждый из которых – предмет отдельного изучения. В связи с этим неудивительно, что мнения адвокатов в новости о проекте федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты в части усиления гарантий прав ребенка на получение алиментов» № 828623-7 (далее – законопроект), опубликованной в «АГ» 7 ноября, разделились.

В своих комментариях коллеги не затронули предложенный законодателем механизм содержания ребенка государством в случае нахождения родителя-должника в розыске. Осмелюсь предположить, что отсутствие аргументированной реакции со стороны юристов вызвано некоторой «футуристичностью» поправки – проще говоря, невозможностью даже поверить такому счастью. Законопроект предусматривает, что государство, обеспечивая ребенка алиментами в период, в течение которого приставы разыскивают родителя-должника, фактически берет на себя роль поручителя по обязательствам. Поэтому неудивительно, что правительство не одобрило законопроект. Несмотря на то что процент неисполняемых алиментных решений значительно ниже общих гражданских, все-таки он остается достаточно высоким, и суммы возмещения, выплаты которых лягут на плечи государства, составят весомую часть расходов бюджета. Безусловно, помимо формирования финансовой инфраструктуры важным фактором для введения подобной поправки является анализ необходимости внесения изменений в бюджетное законодательство и Федеральный закон «Об исполнительном производстве».

Безусловно, проблемы государства не сильно волнуют родителей (в основном женщин, которые годами не получают алименты от отцов своих детей), поэтому, с точки зрения интересов взыскателей и детей, подвергнуть эту поправку критике нельзя.

Острую дискуссию вызвало второе направление законопроекта, связанное с установлением минимального размера алиментов, который будет распространяться не только на твердую денежную сумму, но и на долевое взыскание.

Учитывая современное правоприменение, неверно утверждать, что поправки в части установления минимального порога алиментов являются революционными. Скорее наоборот – они лишь приравнивают права и обязанности «долевых» алиментных должников к «фиксированным», обеспечивая равное положение как взыскателей, так и должников, независимо от порядка взыскания выплат, и закрепляя подходы, которые уже используются на практике.

Анализируя свой опыт по «алиментным» делам, отмечу, что мне всегда представлялось как минимум странным, что должник может искусственно снизить размер алиментов чуть ли не до 1 тыс. руб., «назначив» себе заработную плату в размере 4 тыс. руб. Акция эта вполне выполнима и глубоких юридических познаний не требует. В то же время другой должник, являющийся безработным, обязан платить прожиточный минимум, установленный в твердой денежной сумме, и в лучшем случае может рассчитывать на отказ во взыскании неустойки.

Интересна ситуация, когда должник, которому установлены выплаты в долевом отношении к заработку, теряет его. Взыскатель обычно не знает об этом и за изменением порядка выплат не обращается. Отмечаю я этот случай потому, что норма, предлагаемая в законопроекте, на практике применяется уже не один год.

Нередко потерявший работу должник с удивлением обнаруживает на почте постановление пристава об установлении суммы задолженности за период увольнения из расчета прожиточного минимума за каждый прошедший месяц. То есть пристав, получив информацию об увольнении должника, рассчитывает ему долг по алиментам, исходя из размера прожиточного минимума, несмотря на установленный долевой порядок.

Действующая редакция Семейного кодекса РФ не предусматривает минимальный размер алиментов, равно как и четкий порядок их расчета в твердой денежной сумме. Несмотря на то что норма п. 2 ст. 83 СК РФ ставит размер алиментов в твердой денежной сумме в зависимость от материального и семейного положения сторон, суды в подавляющем большинстве случаев устанавливают его равным прожиточному минимуму.

Проблема заключается в том, что указанная норма носит несколько абстрактный характер, не конкретизируется, каким образом должно учитываться материальное и семейное положение сторон, как и в какую сторону – увеличения или уменьшения – ее следует применять, оставляя этот вопрос полностью на усмотрение суда. Наверное, поэтому данная норма редко используется судьями.

В комментируемом законопроекте, напротив, установлено, что «размер твердой денежной суммы ˂…˃ не может быть ниже прожиточного минимума», однако «указанный размер может быть снижен», в том числе по основаниям абз. 2 п. 2 ст. 81 СК РФ – т.е. при наличии у должника других детей, иждивенцев, низкого дохода, а также в связи с состоянием его здоровья. Подобная конкретизация ранее федеральным законодательством не устанавливалась. Наоборот – в настоящее время наличие на иждивении других детей не является основанием для взыскания алиментов в меньшем размере.

Суды уменьшают размер алиментных выплат только при представлении судебного акта о взыскании алиментов на содержание другого ребенка. Такая практика, на мой взгляд, абсурдна, однако широко применяется, особенно в Москве и Московской области. В результате должники идут на ухищрения, их жены подают на алименты и получают фиктивные судебные приказы в отношении детей, с которыми должники фактически живут и их обеспечивают. Практика эта настолько губительна, что приводит к катастрофическим последствиям.

Поясню на примере из практики. Женщина обратилась к мировому судье с заявлением о взыскании с бывшего мужа алиментов в размере 1/4 доли всех видов его заработка. На момент обращения в суд у бывшего мужа уже была новая семья, в которой росли двое его детей. Если бы мужчина просто принес в суд два свидетельства о рождении, мировой судья взыскал бы с него указанную четверть заработка. Чтобы по иску бывшей супруги было принято решение о взыскании алиментных выплат в размере 1/6 части заработка, требуется судебный приказ на детей от нового брака. Мужчина и получил его, приняв согласованное с новой женой решение.

Будучи порядочным, любящим и доверчивым мужем, он выбросил в мусорное ведро судебный приказ от жены сразу после получения решения судьи о взыскании с него 1/6 заработков на первого ребенка. Однако через несколько лет новая семья распалась, а еще спустя некоторое время теперь уже вторая бывшая жена, проконсультировавшись с юристами, обратилась с дубликатом «фиктивного» приказа к судебным приставам для установления суммы долга за 5 лет, после чего подала иск о взыскании неустойки в размере около 2 млн руб.

К сожалению, история закончилась трагически. Получив решение о взыскании неустойки в 2 млн руб., мужчина покончил жизнь самоубийством. Случилось это в августе 2017 г. – за несколько месяцев до принятия долгожданного Постановления Конституционного Суда РФ от 6 октября 2017 г. № 23-П о возможности применения ст. 333 ГК РФ к алиментным обязательствам.

Думается, что внесение поправки в виде абз. 2 п. 2 ст. 81 СК РФ поможет прекратить пагубную судебную практику уменьшения алиментов только при наличии судебного акта о взыскании алиментов на других детей.

Поддерживая мнение адвоката Ирины Зиминой, отмечу, что проект был бы более полным, если бы устанавливал максимальный предел алиментов. Помимо того что взыскание больших алиментов с обеспеченного родителя иногда является причиной похищения и удержания ребенка менее обеспеченным родителем, взыскание с обеспеченного родителя больших алиментов отвечает признакам злоупотребления правами родителя-взыскателя.

Например, в моей практике был случай, когда доверитель добровольно платил алименты на двух детей бывшей супруге в сумме 150 тыс. руб. Узнав из СМИ о назначении экс-супруга на высокий пост госслужбы, женщина начала манипулировать возможностью общения с детьми, а также угрожать подачей иска в суд, если размер алиментов не вырастет до 400 тыс. руб., что соответствовало бы уровню официальных доходов доверителя. Указанная сумма определенно выходила за рамки даже элитарных потребностей детей дошкольного возраста – т.е. эти денежные средства, вероятнее всего, были бы направлены на реализацию не их потребностей.

В рамках процедуры медиации было предложено выплачивать матери 200 тыс. руб. наличными и еще 200 тыс. руб. перечислять на накопительный счет несовершеннолетних детей, однако на него был получен отказ, тем самым подтвердились наши предположения о желании матери детей улучшить качество ее жизни за счет алиментных выплат. Спор длился около года, мы прошли через многочисленные иски (определение порядка общения детей с отцом, алименты, раздел имущества), взаимные уголовные претензии (в том числе о побоях и мошенничестве). В итоге спор завершился успешной медиацией с нефинансовыми условиями, полным отказом от всех исков и прекращением уголовных претензий.

Подобные ситуации, выходящие за рамки обычных требований и переходящие в разряд ультиматумов, угроз и манипуляций, можно было бы если не искоренить, то, по крайней мере, облегчить введением максимального предела алиментов, оценка которого потребует дополнительной работы над законопроектом.

Отрицательный отзыв Правительства РФ на законопроект в части отсутствия расчетов и механизмов возмещения алиментов за счет бюджета с высокой долей вероятности повлечет его направление на доработку или отклонение, и в этой части предположение адвоката Евгения Тарасова о «маркетинговом» характере законопроекта может, к сожалению, подтвердиться.